Жизнь Коневского монастыря до революции
По традиции каждый, кто прибывал в Коневский монастырь, мог три дня пользоваться гостеприимством обители, а затем должен был выбирать — уезжать или оставаться навсегда. Новому насельнику монастыря выдавали послушническую и рабочую одежду, а также постельное белье. Раз в месяц у эконома можно было получить самовар, маленький чайник, килограмм сахара, двести граммов чая, пятилитровую керосиновую лампу, литр керосина и кусок мыла. Кроме этого поступающий получал два ведра для воды и ушат. Каждый заботился о своей комнате сам, общие помещения убирали по очереди.
Послушники помещались в здании монастырского каре, ближе других расположенном к деревянной гостинице. По другую сторону собора, в западной части каре, жили монахи. Поступающих в монастырь принимал сам игумен, он же благословлял иноков на послушание.
Игумен жил на втором этаже в корпусе справа от монастырских ворот. Здесь у него была приемная и личная келья. Рядом находились покои архиепископа, две царские гостиные, другие помещения. Окна выходили в собственный игуменский сад, окруженный стенами. Здесь росли яблони, сливы и ягодные кусты.
Иноки жили в кельях площадью около десяти квадратных метров, обстановка состояла из стола и кровати, матрацем служило сложенное вдвое толстое байковое одеяло. Кроме того, каждому полагались простыни, одеяло и подушка. В красном углу под иконами стоял аналой, около двери имелась вешалка. Да еще один или два стула — вот и вся мебель.
Работа в монастыре начиналась в шесть часов утра, продолжалась до девяти сорока — в мастерских, летом на поле, зимой в лесу. Через каждый час полагался десятиминутный отдых. В половину одиннадцатого обедали, с полудня до пяти вечера снова трудились. Затем в храме служили часы, в полшестого ужинали, оставшийся вечер был свободным. В девять вечера полагалось гасить свет, и в монастыре воцарялась тишина. Дисциплину и порядок в обители поддерживал благочинный.
Служба в церкви начиналась уже в четыре часа утра, но работающие освобождались от ежедневного участия в богослужениях. Только по воскресеньям и праздничным дням Всенощные бдения и Литургии были для всех обязательны.
Трапеза в монастыре полагалась дважды в день. На обед обычно готовили салат, суп и кашу. Суп мог быть грибной, иногда варили щи или уху. В постные дни, в том числе в понедельник, рыба не допускалась, ели только крупяные блюда, овощи и грибы. В скоромные дни каждый получал по 0,5 литра молока, неотжатый творог с простоквашей или домашний сыр. На ужин разогревали то, что оставалось с утра.
В трапезной ели с оловянных тарелок тяжёлым оловянными ложками, других приборов не было. Для супа у каждого была своя тарелка, для второго полагалась общая на четверых тарелка, над которой старший из вкушающих делал своей ложкой крестное знамение. На четверых ставился и один кувшин кваса, из которого пили общим черпаком. К чаю каждому полагался ломоть черного хлеба, масло употреблялось только с кашей.
Игумен, как правило, обедал с братией только по воскресным дням и по праздникам. За трапезой он сидел во главе стола, рядом с ним — наместник, старшая братия, иеромонахи, иеродиаконы, далее монахи, рясофорные монахи, послушники и рабочие. Посреди трапезной ставился аналой для чтеца, читавшего на протяжении всей трапезы жития святых. Он умолкал лишь ненадолго, когда игумен звонил в колокольчик и переменялось блюдо. Во время вечерней трапезы чтения не полагалось.
Особый монах, живший в келье рядом с колокольней, заботился о подъеме братии. Он также открывал по утрам монастырские ворота, топил печи в храме, звонил в колокола и выполнял обязанности дворника. Обычно он вставал в три часа утра, вешал на шею колокольчик и брал в руки деревянное било. Сперва будил игумена, затем священника, который в этот день должен был служить в храме, следом — всех остальных. В девять вечера ударял в колокол девять раз и закрывал Святые Врата. После этого запрещалось кипятить чай в кельях и ходить по монастырю.